Вся правда о zmeyevich.ru
Итак, я дописал видео-курс по Таро, а заодно обдизайнил его сайт: zmeyevich.ru.
И первые пять человек этот курс уже заканчивают, трое из них пользуются бонусом «с автором курса можно разговаривать!», один молчит, но написал отзыв, второй молчит вообще. Надеюсь, он жив!
Отзывы о курсе — вот здесь, обязательно прочитайте, такое за деньги или под дулом пистолета не напишешь.
Самое главное — в процессе тестового прохождения курса этими пятью добровольцами я решил, что все-таки продаю товар «обучение Таро», а не «доступ к видео-лекциям», потому что видео-лекций разной степени качества и разной степени бесплатности и так навалом.
Курс проходит так: вы слушаете лекции и параллельно мы общаемся, после чего ваша жизнь никогда не будет прежней (это не преувеличение). Вот за это «мы общаемся» и деньги, да. Ну еще и за «жизнь никогда не будет прежней» тоже.
(Лайфхак: если проходить курс медленно, или, например, если безбожно тупить (шутка!), то общаться со мной можно очень долго).
Ну и я не обучаю Таро... верней, ну да, да, я обучаю Таро — это естественный побочный эффект курса, «приятный бонус» и вообще его каркас, а Таро — это просто повод, а вот сверх-задача — это сделать так, чтобы у всех остальных тоже был эффект «в процессе курса в моем жизненном пространстве уменьшилось Хаоса и добавилось Космоса» (из отзывов).
Параллельно я обучаю языку, на котором говорит ваше подсознание — это язык символов, аллегорий, мифов и снов. Вернее, на примере Таро можно получить представление, как устроены эти языки — как на примере первого языка программирования можно узнать, что такое программирование вообще. И чем оно отличается от человеческого языка.
Некоторых людей курс может (и это тоже его программа-максимум) привести к «разлочиванию» правого полушария, которое у современных людей забито намертво гвоздями. И именно поэтому им (нам, вам) так страшно жить. (Юнг сказал! Смотри ниже).
Это стоит всех сокровищ мира. По собственному опыту говорю, «не представляю, как я жил раньше».
Ну, вот, скажем, берем книгу одного психолога-юнгианца, которую я дочитал два дня назад и читаем там:
«После мучительных приступов стыда, нерешительности и угрызений совести, связанных с его отказом от роли спасителя и продолжавшихся почти целый год, ему приснился следующий сон:„На балконе стоит женщина и смотрит на меня. Рядом со мной находится желтая спортивная машина.
Я прыгаю в машину и уезжаю прочь. Затем иду к озеру и сажусь в лодку. Под водой я вижу древний греческий храм. В озере много форели, которую можно поесть. Я приплываю на другой берег. Там я вижу змею с птицей в пасти. Я хватаю нож, быстро отсекаю змее голову и спасаю птицу. Но змея успела меня укусить. Затем рассеченная на части змея превращается в рыбу, которую я могу есть“.
Давая ассоциации к образам этого сновидения, Лоренс полагал, что стоявшая на балконе женщина была его матерью, присутствие которой преследовало его всю жизнь. Желтая спортивная машина символизировала внезапное Решение избавиться от ее доминирующего влияния, почувствовать в себе силы и стремление самому определять свою Жизнь. Пересекая озеро (один из самых распространенных символов бессознательного), он ощущает, что в его глубине можно найти несметные богатства: древнюю мудрость, воплощенную в храме, и рыбу, символизирующую духовную пищу. При этом его, покинувшего родную мать, на другом берегу ожидает архетипическая мать. Птица, символизирующая духовное и трансцендентное устремление, все еще находится в опасности со стороны нашей старой знакомой — змеи. И снова воля, маскулинная решительность, фаллическая энергия, которую символизирует нож, позволила ему отделить свое духовное устремление от регрессивного змеиного — материнского — комплекса».
Человек, который «знает Таро», улыбается после «желтая спортивная машина», демонстрируя узнавание — это архетип карты «Колесница», который символизирует... решение.
Все остальное так же прекрасно раскладывается на символы Таро, монополия на которые Таро вовсе не принадлежит: нож, вода, пересечение озера (шестерка мечей!), богатство в глубине (Верховная Жрица!), вот это все. Читаешь и киваешь. «Ну да, ну да». Почему змея — это мать, тоже можно легко догадаться, чуть-чуть подумав, хотя автор в книге просто пишет «символ змеи связан с матерью», без объяснений.
Отдельно хочется упомянуть добрым словом наивные представления в духе «весь этот астрал — хороший способ лохов окучивать». Это полноценный (и довольно большой и плотный в плане компоновки информации) курс, который делает то, о чем заявлено — учит Таро. А вообще я искренне завидую тем, кто сможет все 36 лекций подряд окучивать лохов, я просто не в состоянии набрать столько много воды/ереси/говна/чего угодно, чтобы этим полноценно заниматься.
К тому же, я своей основной аудиторией вижу — вы не поверите — кого-то типа «программисты и прочие люди с высшим (не обязательно гуманитарным) образованием, которые начали задумываться о том, что в жизни есть больше одного полушария». Я как-то согрешил в молодости, лет десять назад и рассказал куче не-программистов о PHP, теперь надо исправлять баланс во вселенной. (А уж филологам и прочим психологам курс просто показан в обязательном порядке).
Короче, «покупайте наших слонов».
Однажды у меня произошел разговор с мастером церемоний в племени индейцев пуэбло, и он сказал мне нечто весьма интересное. Он сказал: «Да, мы маленькое племя, и американцы хотят вмешиваться в нашу религиозную жизнь. Но им не следует этого делать, поскольку мы дети Отца, Солнца. Того, который ходит там (указывая на Солнце). Мы должны каждодневно помогать ему всходить над горизонтом и двигаться по небу. И мы делаем это не только для самих себя: мы делаем это и для Америки, и для всего мира. И если эти американцы будут продолжать вмешиваться в нашу религиозную жизнь со своей миссионерской деятельностью, то им придется кое-что увидеть. Через десять лет Отец-Солнце больше не взойдет, потому что мы не сможем ему помочь».Вы можете сказать, что это просто плод больного воображения. Ничуть! У этих людей нет проблем. У них есть каждодневная жизнь, их символическая жизнь. Они просыпаются перед рассветом с чувством своей великой миссии и ответственности: они дети Солнца, Отца, и их каждодневный долг помогать Отцу всходить над горизонтом — не только для себя, но и для всего мира. Вам следовало бы увидеть этих собратьев: они обладают естественным полноценным чувством собственного достоинства. И я вполне понял, когда он сказал мне: «Взгляните на этих американцев: они всегда чего-то ищут. Они все время пребывают в беспокойстве. Что они ищут? Нет ничего такого, что следовало бы искать!» И это совершенная правда. Посмотрите на них, этих глазеющих туристов, всегда чего-то ищущих, всегда в бесплодной надежде что-то найти. В своих многих странствиях я встречал людей, которые объехали земной шар уже по третьему разу — безостановочно. Просто путешествуют и путешествуют; ищут, рыщут глазами.
В Центральной Африке я встретил женщину, которая приехала на автомобиле одна из Кейптауна и хотела добраться до Каира. «Зачем?— спросил я.— Для чего вы пытаетесь это сделать?» И изумился, когда заглянул в ее глаза — глаза рыщущего, прижатого к стене животного — поиск, вечный поиск в надежде на что-то. Я сказал: «Чего вы ищете в мире? Чего вы хотите? За чем вы охотитесь?» Она была почти одержима, она была одержима многими бесами, которые преследовали ее повсюду. Но почему это происходило? Потому что она жила жизнью, которая не имела смысла. Ее жизнь была крайне банальной, гротескно пошлой, бедной и бессмысленной, жизнь, в которой было даже не за что зацепиться. Если бы она была убита сегодня, то ничего бы ровным счетом не произошло, ничего бы не исчезло — потому что она была ничто! Но если бы она могла сказать: «Я — дочь Луны. Каждую ночь я должна помогать Луне, моей Матери, всходить над горизонтом» — вот это было бы нечто! Тогда бы она жила, тогда бы ее жизнь имела смысл, имела смысл на всей ее протяженности и для всего человечества. Когда люди чувствуют, что живут символической жизнью, что они актеры в божественной драме, это приносит мир. Это дает единственное значение человеческой жизни; все остальное банально, и его можно отбросить. Карьера, производство потомства — все это майя по сравнению с тем, что ваша жизнь имеет смысл.
К.Г.Юнг «Символическая Жизнь»
Секта 101 (делаем секту своими руками)
Для секты надо учение и лидер.
Учение формируется из двух элементов: практики и теории.
«Теория без практики мертва, практика без теории слепа», — как сказал Карл Маркс, Владимир Ленин или Александр Суворов. Так и есть: если давать только практику, то люди зададутся вопросом «мастер, а зачееем мы тут все раздеваемся?», если только теорию, то рано или поздно можно наткнуться на «красиво поешь, пророк, а делать, делать-то что?».
Теория (если взять суть) говорит о том, что можно жить без страданий, либо со страданиями, но другими, хорошими. Короче, теория говорит о том, что может быть клево и легко.
Практики состоят из упражнений, дающих краткое представление о том, каково это, когда клево и легко.
Практики показывают: «Вот смотри, тебе сейчас на минуту было в целом неплохо на пустом месте. Осилишь теорию — сможешь растягивать „клево“ подольше. Заноси в кассу!».
Практики восстанавливают («восстанавливают» — позитивно окрашенное слово, пусть будет «сдвигают») в мозгу баланс между разрушением и созиданием новых связей, в сторону увеличения разрушения.
Например, во время медитативных техник вместо сотен мыслей в голове у тебя остаются десятки, а в пиковых значениях — ноль мыслей (или вовсе отрицательная величина!).
Теории говорят «смотри, чувак, ты не парился минут десять, и никто же не помер!».
Практики разгружают мозг и становится это самое легче. А «легче» — значит «лучше».
(Вещества работают так же, поэтому эзотерически настроенные личности жрут всякое, но это плохо. Наркотикам надо говорить «нет»).
Скорее всего, механизм «много париться» действительно сделан с запасом и в нашем сахарном мире избыточен. Но это уже теория, а в теории будущей секты обоснование «хорошо и легко жить — это хорошо и легко» никому не нужно. Ну ведь хорошо и легко, чего ж тебе еще надо, доходяга.
Тем не менее, обоснование «хищники пропали, а мы до сих пор паримся, но на это раз ерунды» довольно популярное.
Третий элемент — лидер. Ну, это просто «лицо компании». Публичная пиар-фигура.
Требований тут немного: ему должно быть легко! Иногда, конечно, могут и распять, но в целом жизнь неплоха. Последователи, слава, тёлочки. Легко!
Некоторые ошибочно полагают, что для секты нужна вера в истину, какие-то доказательства своей правоты и вообще обоснования «а зачем идти за лидером»? Вышеперечисленных элементов вполне хватает для мотивации следования.
(Цель секты, помимо веселья — самовоспроизводство и охрана собственных границ, как и у любой сложной структуры, например, государства. Секта нужна, потому что нужна).
Что касается истины, то претендовать на нее, несомненно, надо! Но только потому, что это корпоративный стандарт, все так делают, и иначе — засмеют.
В мире, скажем, сто разных движений, каждое декларирует собственную монополию на истину, мол, правы только они, остальных на кол.
Если истина одна (и вообще есть), то всего одно движение право, а 99 — нет.
Отсюда — чисто математический, «статистический» вывод: для организация секты истина не нужна.
Если даже математика вас до сих пор не убедила, то для совестливых лидеров (хотя «совестливый лидер» — это оксюморон) есть отговорка: мол, я истину ищу.
Это тоже самое, что «истины у меня нет» (ищу вот!), но не так депрессивно и сближает с последователями.
Я ищу, ты ищешь, мы ищем.
You are not your fucking khakis, are you?
Все психические травмы формируются по примерно одинаковому сценарию: сначала ребенок обнаруживает себя в этом мире. Потом обнаруживает в себе или снаружи (что одно и то же) то, что не нравится ему или его родителям (что одно и то же) и с чем он не может справиться.
Начинает страдать. А страдать довольно-таки неприятно. Тут же включаются механизмы психологической защиты — такие мощные, что травмируют структуру личности почти навсегда.
Вот и вырастает ребенок обычным человеком.
Вопрос «зачем нужны такие мощные механизмы детям?» остается открытым. Но в последнее время я склоняюсь к мнению, что у каждого ребенка есть предрасположенность к определенному виду травм, и эти травмы формируются, как мозоли: если на пять секунд надеть неудобную обувь, то ничего не произойдет. Если на час — то будет неприятно. Если на день — мозоль. Если на семь лет — ...
Prolonged exposure.
А все дело — в строении ноги, которая у всех разная. Да и жизнь, в общем-то, штука довольно жесткая, особенно для детей — они нежные и розовые, это мы, взрослые, уже несколько огрубели и не помним, каково оно.
Ребенок берет «плохую» часть себя и отторгает ее, изолирует, делает вид, что ее нету, что это не он, что он на самом деле не такой, старается быть хорошим, делать «как надо», ну и так далее. К сожалению, просто так взять оторвать от себя кусочек психики и выкинуть еще ни у кого не получалось.
Похожим образом, кстати, вырастает жемчуг: в устрицу попадает маленькая песчинка, которая раздражает нежную плоть, обрастая постепенно перламутром.
Потом ребенок взрослеет и идет на психотерапию, где обнаруживает у себя в худшем случае кучу голосов в голове, в лучшем — разные «ролевые модели», «социальные установки», «родительские фигуры» (что, опять-таки, одно и то же), жемчужины.
Однажды ранним утром вскоре после своего двадцатидевятилетия я проснулся с чувством жуткого, абсолютного страха. Со мной и раньше такое случалось: я, бывало, и прежде просыпался с подобным чувством, но на этот раз оно было сильным как никогда. Ночная тишь, расплывчатые очертания мебели в темной комнате, отдаленный шум проходящего поезда — всё казалось каким-то чуждым, враждебным, и настолько лишенным смысла, что пробуждало во мне глубокое отвращение к миру. И самым отвратительным из всего этого был факт моего собственного существования. Какой был смысл продолжать жить с грузом такого страдания? Зачем надо вести эту непрерывную борьбу? Я чувствовал, что глубокое, страстное желание к избавлению от жизни, стремление к несуществованию, теперь становится гораздо сильнее инстинктивного желания жить.«Я больше не в силах жить сам с собой».
Эта мысль настойчиво повторялась в моем рассудке. И вдруг совершенно внезапно я сообразил, насколько необычной и оригинальной была эта мысль.
«Я один или нас двое? Если я не в силах жить сам с собой, то тогда нас должно быть двое: “Я” и тот самый “сам”, с которым я не могу больше жить. А что если только один из нас настоящий?» — подумал я.
Экхарт Толле, «Сила момента».
Постепенно — если повезет — он «находит себя». Начинает жить «в гармонии с самим собой» и прочие вещи. Понимает, что половину жизни спорил с голосами в голове, вместо того, чтобы сказать «да пошли в жопу» и жить, как хочет.
Ну и, наконец-то, живет долго и счастливо.
Если бы.
Но на самом-то деле — нет.
Человек все так же остается с собой и собой, неудобная обувь под названием «жизнь» никуда не исчезает, а форма ноги не меняется магическим образом.
Просто теперь чуть более понятно, что с этим делать (подсказываю: ничего!), появляются способы, с помощью которых можно дать себе передышку, техники контроля боли, техники получения от нее удовольствия и прочие штуки.
Одной из таких техник является осознанное разделение боли и страдания. Боль — вещь почти телесная и неизбежная, а страдания — это то, во что ты ее превращаешь, начиная себя жалеть, «продукт ума».
В каждой второй «духовной» книге new age’а раскрывается страшная тайна: «твой ум — это не ты!». Ну, или «эго — это не ты!».
Там же выясняется, что страдает эго, «а не ты», все запарки и проблемы тебе придумывает ум, «а не ты».
(Против страха смерти предлагается уловка, вида «умрет то, что боится умереть». То есть, опять-таки, «эго» и прочие примитивные низкодуховные вещи, в то время как монада бессмертна).
И это — чистая правда.
Однако есть нюанс.
Нюанс заключается в том, что самый простой — и поэтому неправильный путь — это признать «ум» или «эго» источником всех бед (чем они и являются) и начать бороться.
Так же, как в детстве, с помощью «психологических защит». Что нас уже привело в такое бедственное состояние в первый раз.
Каждый раз, когда я вижу эзотерически настроенных девочек, борющихся со своим умом и выдающих сентенции, в духе «это все ум, а не я» («я — не я и жопа не моя»), мне их искренне жаль.
От ума не убежать. Ты — это не твой ум, но твой ум — это и ты тоже. Эго нельзя вырезать скальпелем и стать «хорошеньким», избавившись после этого от всех страданий раз и навсегда.
Нельзя превратить «ум» в воображаемого друга и спихнуть на него разбитую банку варенья.
Самость недостижима, сансара — это надолго, а нирвана — это рок-группа.
Христос врет, «хоть тушкой, хоть чучелом» в царствие божье не проползти.
Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки её и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.
(Матф.5:29-30).
Духовный рост — это не борьба с собой, а танец. Методы «разделяй и властвуй» не работают, однако, разделять полезно, в том числе и для того, чтобы понять, что это можно разделить еще и так, еще одним способом и понять устройство.
В этом плане, конечно, мантра «твое эго — это не ты» очень полезна для разделения и осознания границ, после чего эго надо интегрировать обратно так, чтобы никто не пострадал, а не объявить козлом отпущения, что очень удобно.
Ахимса!
(Да, а книгу Экхарта Толле «Сила момента» прочитайте, она хорошая).